«Хочется восстановить дебаркадер и через него заново связать город и реку»

«Мы сюда зашли, когда поняли, что работы на объекте остановились, и он может оказаться брошенкой», – рассказывает Тагир Сунгатуллин, гендиректор «РБР 16», о дебаркадере, который компания выкупила в прошлом году. Объект обошелся в чуть более 10 млн рублей. На вопрос «Зачем купили?» Сунгатуллин коротко ответил: «Сохранить».

Встреча с новым владельцем состоялась непосредственно на дебаркадере. Бизнесмен устроил экскурсию Chelny-biz.ru по этажам, по-хозяйски указывая на проблемные места, и делился планами на реанимацию.

О том, как месяц Сунгатуллин обдумывал решение, зачем ездил в Городец к производителям дебаркадера и в какой части объекта будет жить история города – в интервью Chelny-biz.ru.

ЗАЧЕМ КУПИЛИ

«СОХРАНИТЬ. ЭТО САМЫЙ КОРОТКИЙ ПУТЬ ВЕРНУТЬ ЧЕЛНЫ НА МАРШРУТ РЕЧНЫХ ПЕРЕВОЗОК»

Встреча с Тагиром Сунгатуллиным прошла накануне первого мероприятия на дебаркадере – выставки художников «Стечение». На втором этаже вовсю шла подготовка экспозиций. Сунгатуллин предложил сначала пройтись по балкону: «Правильнее будет снаружи сделать круг, чтобы вы ощутили атмосферу, а потом пройдем внутрь. Это все-таки разные восприятия». Шли не спеша, отвлекаясь на детали дебаркадера, изрядно обветшавшие за годы.  

– Тагир Зайнуллович, ваша компания занимается строительством дорог и мостов, зачем вам дебаркадер?

– Сохранить (задумался он и взял паузу – ред.) Это самый короткий путь вернуть Челны на маршрут речных перевозок. Когда в прошлом году пошел разговор о том, чтобы возродить движение «Метеоров» по Каме, вдруг оказалось, что в Елабуге нашли, где ему встать, а в Челнах – нет. В городе с таким потенциалом взаимоотношения с рекой, естественно, должен быть серьезный речной порт. Но пока он не появился, дебаркадер вполне мог бы функцию взять, как это было долгое время. Будет порт – у него будут серьезные задачи, а у дебаркадера немножко скромнее, может, связаны с какими-то прогулочными, экскурсионными проектами. Объект как был речными воротами города, так и должен оставаться.

– То есть дебаркадер будет выполнять основную свою функцию?

– Да. У нас такое желание есть. Насколько оно востребовано будет – это время покажет.

– Во сколько он вам обошелся?

– Мы его купили в прошлом году осенью. Обошелся он в чуть больше 10 млн рублей.

– Что сподвигло на покупку?

– Желание сохранить. Хочется восстановить дебаркадер и через него заново связать город и реку.

– Долго принимали решение?

– Долго. День, наверное…

Тагир Зайнуллович улыбнулся, но потом рассказал, как убеждал партнера.

– Это был обдуманный шаг. Месяц, наверное, ушел, чтобы с партнером обсудить вопрос. Изначально он скептически отнесся к предложению. Но учитывая его опыт взаимодействия с рекой и представление о реке, он посмотрел, взвесил и сказал: «Давай!».

ЧТО ДЕЛАЮТ

«МЫ ПО МАКСИМУМУ БУДЕМ ПЫТАТЬСЯ СОХРАНИТЬ ВСЕ ДЕРЕВЯННЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ»

– В каком состоянии объект?

– Оно пригодно для того, чтобы после вмешательства ремонтными работами, привести его в состояние «годен к эксплуатации». И это наша конечная цель.

– Конкретные сроки ставите?

– Мы прошли обследование. В этом году хотим привести дебаркадер к состоянию «ограниченно годен» и постепенно к 2026 году сделать его уже полностью «годным».

– Дебаркадер изрядно обветшал, но ведь есть еще одна проблема – глубина, которая не позволяет причалить суднам?

– На самом деле съемки речных глубин, проверка фарватера – это все входит в наши планы. Мы основательно хотим к этому подойти. Поэтому в первую очередь то, что сделали, когда приобрели дебаркадер – связались с его производителем. Его выпустили в городе Городец. С тех пор хоть там и реорганизация прошла, и бывший судостроительный завод на две части разделился (одна из них отвечает за постройку плавучих объектов, другая – за проектирование), мы нашли концы, проектные документы. Ну и посчитали самым правильным их сюда пригласить на обследование. Полностью осмотрели несущие конструкции, саму подводную часть, то есть железобетонный «поплавок». С этого начали.

– Какие работы предстоят?

– Мы по максимуму будем пытаться сохранить все деревянные элементы. Но те, которые невозможно оставить - да, будем менять. Условно вот эту балку, наверное, можно рубанком обработать, но слишком тонкой станет. Придется поменять. Переборка – достаточно долгая и кропотливая работа. Главное ведь обеспечить безопасность по плавучести, противопожарной безопасности, привести объект в состояние, в котором можно эксплуатировать по доступной среде. Тут масса вопросов. Поэтому быстрые сроки называть очень сложно.

– Тем не менее, вы упомянули 2026 год.

– Да, хотим в течение ближайших двух лет привести в порядок.

Проходя мимо зоны выхода на трап, Сунгатуллин, потянув за деревянную перегородку на колесах, показал, как при работе дебаркадера производилась высадка пассажиров. Она зашумела, но оказалась все еще исправной.

ЧТО БУДЕТ

«МЫ ПОКА СЕБЯ НЕ ОГРАНИЧИВАЕМ. НО ПОНЯТНО, ЧТО В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ ЭТО НЕ РЕСТОРАН»

– Как будете наполнять объект?

– Мы сейчас как раз на эту тему очень много размышляем. Все, что поможет дебаркадеру стать речными воротами, и все, что сблизит город с рекой, будет здесь. Мы пока себя не ограничиваем. Но понятно, что в первую очередь это не ресторан. Потому что мы видим здесь и интерактивный музей: чтобы одновременно и музыка того времени была, и кадры, лица, которые приезжали строить город. Потому что было два пути, по которому первостроители приезжали в Челны – прилетали и приплывали. Автомобильной дороги по большому счету тогда не было. Фотографий очень много классных, поэтому одно помещение (в зависимости от того, насколько будут интересные фонды) мы готовы отдать под иллюстрации. Но, в первую очередь это пристань и место общественного притяжения, а появится ли точка питания, и в каком формате - мы пока обдумываем. 

Дебаркадер облюбовали кошки. Их несколько и все – черные. К ним здесь относятся дружелюбно: «Мы на цвет меньше внимания обращаем, больше на их пользу», – попутно отметил Сунгатуллин.

– Я так понимаю, ваша главная цель – это не извлечение выгоды?

– Это не тот проект, когда можно говорить о прибыли. Это немного другое. Но, конечно, нам хочется, чтобы он был самоокупаемым - этого достаточно.

Мы здесь провели обследование. Намерены восстанавливать его очень аккуратно, в соответствие со всеми требованиями, чтобы вопросов по безопасности не возникало. В этом году нам все-таки хочется его наполнить событиями. Они будут достаточно мирными, без шумных сопровождений.

– Видно, что заменены окна. Эти работы выполняли прошлые владельцы?

– Да. Бывшие собственники как-то со внутренней части решили начать. Заменили окна. Самое главное, что смогли сохранить этот объект. Мы за это им благодарны, но сами решили пойти иначе – сначала разобраться с безопасностью, плавучестью, а потом заниматься внутри. Поэтому туда пока не лезем. 

Тагир Зайнуллович провел в помещения на первом этаже. Видно, что бывшие владельцы пытались в меру своих сил продлить жизнь дебаркадера.

– Чего только здесь не был - какой-то бар, кальянная... Но действующим мы это не видели. Вот остался незавершенным ремонт, видимо, помещения под что-то готовились. Мы сюда зашли, когда поняли, что работы на объекте остановились, и он может оказаться брошенкой. Поняли, что о каком-то развитии в ближайшее время думать не приходится. А маршруты и интерес к реке уже есть.

Оказалось, что на первом этаже находятся два больших помещения и несколько отдельных комнат. Бывшие владельцы начали ремонт, но так его и не завершили. В одной из стен не успели заколотить окошко кассы: «Вот тут можно билет купить», – пошутил Тагир Зайнуллович.

– Объект будет функционировать не только летом?

– Ну, конечно, хочется сделать, чтобы он был круглогодичного использования.

Лилия Хамитова